Друзей у меня в Эльбе - море немерянное. И мы пошли в бар. Веселье там стояло в полном разгаре, т.е. по-Миннесотовски тихое и полное самоуважения. Никто не орал, дурные песни не пел, на столах не плясал и на стойку не блевал. И уж тем более кулаками не махал. Степенное немецкое фермерское веселье.

Анекдот есть об этом:

"Один миннесотовский фермер так сильно любил свою молодую красавицу жену, что однажды почти сказал ей об этом.."

Пообнимавшись с женским полом и пожав руки мужскому , мы долго в баре не задержались, ибо нас оттуда умыкнул сосед Скотти, Джон, который несмотря на то, что по профессии он - механик, отводит свою усталую душу- в астрономии.

То ли была полная Луна, то ли Венера попадала в созвездие Карла Маркса - сейчас уже не вспомнить, но Джон выволок огромного размера телескоп на лужайку перед домом, и часа два, захлёбываясь от наплыва чувств, мучил нас, заставляя всех по очереди "прильнуть оком , лицезреть и оценить"- что, собственно, лицезреть и оценить, так никто толком и не понял, но все вежливо кивали головами и издавали дружеские звуки и покрякивания, прильнувши оком.

Когда даже до неунывающего Джона дошло, что энтузиазм публики несколько охладел к разглядыванию тел небесных, он немедленно перекинул тему разговора на моё путешествие, и полез обследовать Кабана и все на него навешанные причиндалы, нужные при дальних прогонах. Я старался ему по возможности отвечать, но уже было за полночь, и мы с трудом выпихали неунывающего Джона из гаража Скотти, и отправились спать.

Утром я проснулся от звука японского мотоцикла. На поверку оказалось, что огромная белая кошка забралась мне на грудь и с немалым энтузиазмом мурлыкала. Погладил кису, включил телевизор- проверить Weather Channel.

Всё выглядело если не особенно солнечно, то и не особенно туманно по дороге в Fairmont. Выбрался из своей спальной берлоги Скотти, и, почёсывая затылок, сказал:

- Проедусь-ка я с тобой до Фэйермонта, Сергей.

То есть это круговая поездка-прогулка на 250 миль.

-ОК, согласился я, но сначала- завтрак!

Что и было сделано, и через час мы выкатили на 90-й хайвэй, и держа крейсерскую скорость в 80 миль в час, через полтора часа вкатили в Fairmont.

Заехали к брату Скотти, Стиву, и его жене, Нанси, которые буквально неделю назад оказались дедушкой и бабушкой- младший сын Стива разродился ребятёнком. Что автоматически делало ребёнка внучатым племянником Скотти. И что немедленно дало мне повод поиздеваться над свежеиспеченными пенсионерами. Но дитё в семью Дженсен приняли с радостью и любовью- Нанси просто цвела от счастья, а Стив, радостно улыбаясь, поглаживал своё немалое брюхо. Новый Викинг родился!

Мы позвонили Дэйву на работу, сообщили, где мы, и через час он подъехал на своём траке. Попрощался я со Скотти - ему ещё в Эльбу нужно было возвращаться, а ветерок крепчал, не останавливаемый ничем на огромных просторах прерий.

Утро следующего дня я провёл в стирке своих вещей, в мытье Кабана и в ожидании Дэйва, который вернулся с работы в 2:30 дня и объявил, что мы должны поехать на ферму, навестить Куртиса. После чего он нырнул в подвал, и появился на свет Божий таща с собой длинный пластиковый кофр и спортивную сумку.

В сумке была мелкая артиллерия и боеприпасы, а в кофре, мистически поблёскивая масляным металлом, лежала новая винтовка, Remington 700 ADL Synthetic 30-06, гражданская версия знаменитой М-1 Garand.

Подмигнув, он сказал: - Сегодня у нас с тобой будет серьёзное веселье, Сергей! Я специально не пристреливал винтовку до твоего приезда - будем это делать вместе.

Кроме того, у Куртиса, насколько мне припоминалось, на стене висела ещё одна 30-06, так что грохот был обеспечен на весь вечер.

Выскочив за пределы городка , мы поехали сквозь нескончаемые поля кукурузы, и через 15 минут , выехав из Миннесоты, оказались в Айова. Где заскочили проведать Peanut в его мастерской, заставленной машинами 50-х и 60-х годов в разной степени реставрации. От заказчиков нет отбоя, ибо делает Peanut своё дело отлично, берёт за работу недорого, и характер имеет солнечный - всегда рад людям, а людям это весьма нравится, особенно уставши весь день сволочиться с тупыми бюрократами и наглыми туристами. А тут- зайдёшь к Peanut-y, а он ещё до всяких разговоров о бизнесе достанет тебе из холодильника банку пива, в кресло посадит, о погоде и о семье поговорит- ну как такого механика не любить?

Узнав, что мы едем к Куртису на ферму хулиганить, Peanut тяжело вздохнул. Он и сам с удовольствием прокатился бы с нами, но работы - по горло, нужно трудиться. Попрощались мы с ним, и покатили по пыльной дороге на ферму.

Куртис уже вернулся с работы, посадил злющего пса на цепь, и выволок пару отличных складных кресел на лужайку перед домом. На складном столе уже лежала его 30-06 и стоял железный армейский ящик с горой боеприпасов. Куртис покупает амуницию тоннами - это ему дешевле обходится, так что стрелять мы могли до посинения. От дома Куртиса в его, собственно, лес, ведёт довольно длинная аллея, и на её дальнем конце мы понаставили пластиковых бутылок и пивных банок, предварительно наполнив их водой - тогда они от прямого попадания очень красиво взрываются, а через просто пустые пуля проходит с такой скоростью, что банка даже не колышется.

Приехал ещё один приятель Куртиса, Джефф, и так как он из-за плечевого ранения ещё времён Вьетнамской войны стрелять отказался, то он и был официально назначен "споттером", и, вооружённый нужной оптикой, следил за нашими успехами. Тут нужно сказать вот что: в Южной Миннесоте охота с 30-06 запрещена. Пуля летит хорошие 5 миль, с убойной силой на 3, а на плоской прерии можно невзначай и завалить какого-то фермера, даже его не видя. Охота с 30-06 в Северной Миннесоте разрешена - там у них холмиков поболе, а фермеров - помене. И если ты невзначай завалишь какого заблудшего индейца, то никто особо не огорчится. В Северной Миннесоте большой любви между белыми и красными нет.

На прикладе новой винтовки Дэйва стояла пластиковая прокладка для уменьшения отдачи в плечо, на винтовке Куртиса никакой прокладки не было, но заряжать её было проще, чем винтовку Дэйва, поэтому было решено пулить из обеих.

И, прости Господи, мы и пулили. После 200 патронов full metal jacket я потерял счёт; плечо ломило, а от банок и бутылок осталось одно воспоминание.

Винтовку Дэйва я, однако, подогнал на 99%- ещё полчаса не помешал бы её довести, но я уже устал и телом и глазами, а распахнув рубаху, обозрел медленно растекающуюся по моему правому плечу сине-красную опухоль. Повеселились на славу, ничего не скажешь! Но - ещё не вечер, и Дэйв вытащил ещё одну бутылку и свой S&W 357, и мы не успокоились, пока у нас не кончились патроны.

Стрелять я уже был просто не в состоянии, и от нечего делать, спросил Куртиса- не завалялась ли где у него пара стареньких подножек для Кабана? Куртис сильно задумался, а затем куда-то исчез. Минут через 10 из его сарая раздался радостный рёв, и Куртис объявился на свет Божий держа в руках именно то, за чем я охотился уже несколько дней- пару старорежимных подножек, и тут же мне их подарил.

Упаковав 30-06 и 357, мы уже в темноте отправились домой, в Фэйермонт.

-Do not be a stranger сказал Куртис. Что значит: не забывай нас, не пройди мимо.

Нет, друзей я не забываю. Никогда, ни при каких обстоятельствах. Плечо ломило всё сильнее и сильнее. Я полез отмокать в джакузи.

На следующее утро мы мирно отсыпались. А когда очухались, то поехали завтракать, а после завтрака заскочили к Butch. Быть в Fairmont и не заскочить к нему- нет, так просто не бывает. Мы с ним старые друзья, и по возрасту тоже- он меня всего на 4 года старше. Все остальные по сравнению с нами- молодняк.

Старый вояка поджидал нас в своём гараже.

Обнялись, пожали руки. Я его тут же изматерил за то, что он 3 месяца назад, проезжая через Нью-Йорк, ко мне не заскочил, а Butch смущённо басил в ответ, что один вид Нью-Йорка подействовал на него, жителя равнин, настолько отрицательно, что он постарался из этого ада выскочить как можно быстрее.

Ну, что делать? Каждому своё.

И попросил я его вытащить карты, и подсказать мне наиболее интересные дороги по моему маршруту - Butch всё на белом свете объездил, и его совет мне всегда помогал. И час, не меньше, мы с ним висели над картами, обсуждая все плюсы и минусы, а я мотал информацию на ус, понимая, что впереди немало неизвестного.

- А зачем ты в Либби едешь? спросил он.

- Понятия не имею, ответил я.

По лицу старого вояки пробежала улыбка; он понял, зачем.

Вечером того же дня мы, т.е. семья Дэйва и я, были приглашены к их другу и соседу, весёлому фермеру Джиму. Сам он землёй давно не занимается, и весьма этим доволен. Немалую его ферму, доставшуюся ему в наследство от отца, Джим доверил управляющему, а сам занимается больше продажей продукции, чем выращиванием таковой. Управляющий работает на зарплату, и волен нанимать и увольнять рабочих сам, а вот решения о покупке новой техники принимаются Джимом по рекомендации управляющего. Все довольны и счастливы.

С Джимом я познакомился в прошлое, дождливое лето 2007, и тут же напрочь о нём забыл, но он, прослышав, что я гощу у Дэйва, тут же нас пригласил к себе.

То ли он хотел похвастаться своим новым домом, то ли ему просто скучно было, но он решил нас развлекать по полной программе. Новый его дом стоит на берегу озера, и подходя к нему с его парадного входа, выглядит, как длинный, одноэтажный полумесяц, приветливо раскинувший свои крылья гостям. Визуально- ничего особенного, чистенько и скучно.

Но в чём гость не отдаёт себе отчёта, это то, что только войдя в дом, начинаешь понимать, что его "парадная часть" является ничем иным, как камуфляжем- дом внутри огромен. Так как стоит он на самом высоченном берегу озера, то только с озера же и становится видно, что он не одноэтажный, а трехэтажный, с огромным патио перед ним, с фонтаном и барбекю. Каждое окно дома смотрит на озеро; в доме 5 спален, две кухни, особый бар, особый кинотеатр и свой бассейн.

В углу патио стоит маленький, 4-х местный открытый лифт, плавно спускающий людей вниз, вдоль вертикального обрыва, к воде, к собственной плавучей пристани, у которой колышутся на привязи два мощных катера. Фермеру Джиму и его семье неплохо живётся на этом свете. Сначала он нас накормил-напоил, а потом мы спустились на лифте к пристани, и на двух катерах устроили гонки, а потом успокоились, остановились посереди озера и долго сидели, глядя на отражающийся в воде закат.